ВНИМАНИЕ: в тексте встречаются описания иллюстраций, однако на сайте откуда перепечатывается материал они тоже отсутствовали. Поэтому вины нашей в этом нет.
Г.Б. Дерягин
профессор, зав. кафедрой судебной медицины и права
ПЕДОФИЛИЯ
1. Культуральный обзор
Понятие "педофилия" в узком смысле - это любовь к мальчикам, но в обычном широком понимании и в определении МКБ-10 - расстройство сексуального предпочтения, выражающееся в сексуальной тяге к детям обычно препубертатного или раннего пубертатного возраста.
Различают следующие варианты педофилии:
1) любовь к мальчикам до 16 лет - педофилия;
2) любовь к юношам старше 16 лет - эфебофилия;
3) любовь к девочкам моложе 16 лет - корефилия;
4) любовь к девушкам 16 лет - партенофилия.
Все эти варианты умножаем на 3, так как они встречаются в гетеро-, гомо- и в бисексуальном вариантах. То есть некоторых педофилов привлекают только девочки, других - только мальчики, а третьи интересуются детьми обоего пола. В научных кругах существуют споры, можно ли педофилию рассматривать не как расстройство психики, а как обычную сексуальную ориентацию, т.е. естественное явление. В принципе, можно говорить о существовании какого-либо типа гомо-, би- или гетеросексуального влечения. Например, о преимущественно эфебофильном или партенофильном типах гетеросексуального влечения и т.п.
Считается, что облик подростка или юноши является для педофила своеобразным фетишем [5], однако, по нашему мнению, не стоит сбрасывать со счетов и такой мощный для многих педофилов сексуальный стимул, как сама личность ребенка, возможность духовного общения с ним.
Педофилия - явление вечное, в биологическом смысле - изначально конструктивное, так как любовь к детям, с явной сексуальной окраской или без нее, обеспечивает выживание вида, социализацию опекаемого. Современное же понятие педофилии как сексуального, общественно опасного извращения и медицинской патологии достаточно молодое. Оно является порождением воинствующего пуританства и феминизма в культурах западных стран во второй половине, вернее - в последней четверти ХХ века, более связано с политикой, так как сексуальность людей, борьба "за бесконечную моральную чистоту" всегда были козырными картами в политических играх.
Необходимость борьбы с педофилией, преследование педофилов обычно объясняется развитием организованных сетей детской проституции (явление вечное), разоблачениями сетей нелегального производства порнопродукции с участием детей (истоки явления находятся в XIX веке), а также тем, что жертвами сексуальных садистов и серийных убийц нередко являются дети (наиболее беззащитное и относительно доступное существо, безопасный объект для демонстрации сексуальным садистом своей силы, своего могущества). В результате, в последние два десятилетия в США, Англии, Австралии и других государствах наблюдается своеобразный взрыв культурально обусловленной истерии относительно проблем педофилии. Средства массовой информации почти каждый день нагнетают панические настроения в обществе упоминаниями о педофилии в связи с секс-бизнесом [18]. Таким образом, произошло извращение самого понятия "педофилия", т.е. "любовь к детям". Например, у Р. Крафта-Эбинга (1840 - 1902), его предшественников и современников такого понятия не встречается [7]. Однако Р. Крафт-Эбинг выделяет:- садистские акты в виде бичевания мальчиков, истязания лиц женского пола;- а также общественную опасность нарушения установленных обществом законов, в частности (в соответствии с современным ему Уголовным кодексом Австрии) "противонравственные действия с лицами моложе 14 лет".
В противовес, для отмежевания от сексуальных садистов, сутенеров и порнодельцов, педофильно ориентированные лица стали называть себя "бойлайверами", а корефильно ориентированные - "гёрллайверами". В настоящее время в Интернете существует множество бойлайверских сайтов с соответствующими форумами, с собственной эмблемой, обычно вставляемой в постеры, заставки, различные произведения искусства (рис. 1). Тем не менее, сайты, содержащие фотогалереи с обнаженными детьми, нередко закрываются контролирующими структурами и владельцами серверов. Рис. 1. Эмблема бойлайверов (художник Отто Ломюллер)
Стили педофильного поведения разнятся. Одни предпочитают однократные контакты со случайно встреченными детьми, чему, кроме иных причин, в немалой степени способствует страх перед разоблачением и уголовным наказанием, другие - более или менее длительные, третьи - постоянные, для чего даже оформляют попечительство или опекунство. Многие завоевывают расположение и даже глубокую привязанность, любовь ребенка заботливым отношением, умением психологического взаимодействия. Конечно, есть педофилы, которые достигают свои цели применением силы, зависимого положения ребенка. Но, вероятно, основная часть педофильно ориентированных людей свои сексуальные потребности реализуют лишь в соответствующих мастурбаторных фантазиях, общением в Интернете, просмотром визуальной продукции соответствующего содержания.
Педофильная сексуальная деятельность далеко не всегда оценивается теми, кто имел ранние детские сексуальные опыты со взрослыми, как посягательство на их права, при этом высказывается мысль, что ранние сексуальные опыты со взрослыми не всегда пагубны, мнение о травматичности таких опытов - миф [57]. Это косвенно подтверждается тем, что мальчики-подростки нередко охотно идут на добровольные сексуальные контакты с взрослыми, но, как правило, никто не рассказывает о таких контактах ни практикующим врачам, ни юристам [56]. При опросе таких мальчиков в неклинической выборке из учащихся школ и колледжа в возрасте от 12 до 17 лет установлено, что младшие подростки обычно также положительно, как и старшие реагировали на гомосексуальные контакты с взрослыми. Дальнейшие наблюдения развития этих мальчиков показали отсутствие "запускающей" роли этих контактов в развитии гомосексуальной идентификации [63].
Имеется и противоположная точка зрения. Например, считается, что опыт развратных действий травматичен для психики детей в плане последующей виктимизации и развития сексуальных дисфункций, а ранний гомосексуальный опыт является одним из основных моментов формирования последующей гомосексуальности [52]. Результаты исследований J.R.Bramblett & С.А.Darling [23] показали, что опыты гомосексуальных домогательств в детстве со стороны мужчин содействуют появлению и углублению гомосексуальных мыслей и фантазий о соответствующих контактах с детьми и подростками. Но, скорее всего, это применимо лишь к модели во многом искусственного западного общества с его двойным стандартом, так как существуют примеры, когда лица мужского пола, ведущие в малолетнем возрасте исключительно гомосексуальную жизнь, после взросления становятся исключительно гетеросексуалами. Так, культурально обусловленные гомосексуальные отношения мальчиков до периода полового созревания в некоторых племенах Океании и Африки не препятствуют дальнейшей гетеросексуальности мужчин, при этом количество исключительных гомосексуалов в данном обществе, по всей видимости, не превышает западные показатели [11, 19, 46, 47]. Кроме того, вряд ли будет правильным считать, что би- или гомосексуальная ориентация, реализуемые в той или иной форме гомоэротические потребности вредны для субъекта, если они для него приемлемы и не входят в противоречие с законом.
В проблеме педофилии не все так просто. Здесь следует учитывать культуральные влияния, берущие истоки в обрядах инициации и в процессе воспитания детей в Древнем мире, в частности в Классической Греции. Например, педофилия и педерастия были для греков главной частью интеллектуального, духовного и физического становления и совершенствования молодого мужчины. Симметрия гармонии души и тела в юноше была государственным идеалом. Для греков наиболее простым и естественным способом приблизиться к этому идеалу была любовь к мальчикам, к воспитуемым. По Платону, гармоничное слияние духовного начала и физических тел наставника и ученика - высшее проявление любви (так называемая "платоническая любовь" гомосексуальна; понятие подверглось искажениям и современной трактовке в христианское время). Государство способствовало тому, чтобы каждый мужчина выбрал себе юного партнера в качестве возлюбленного, и более того, юношу порицали, если он не мог найти себе друга или любовника - исключение делалось лишь в отношении тех, кто был морально нечистоплотен. Поскольку старший был ответственен за поведение младшего, любовь к мальчикам не преследовалась, а поощрялась и стала силой, которая поддерживала государство и легла в основу греческой морали. Доказательство этим нравственным тенденциям мы встречаем в многочисленных произведениях греческой литературы и в исторических фактах. Например, спартанцы перед сражением приносили жертвы Эроту; причина, по которой это делалось, была в том, что "они были уверены, что пара близких друзей, сражающихся бок о бок, принесет победу и спасение".
В Греции зрелый мужчина принимал на себя обязанность и ответственность за нравственное и интеллектуальное развитие мальчика. Он должен был относиться к нему с добротой и согревать его той чистой любовью, единственная цель которой, согласно Сократу, создание нравственного совершенства в возлюбленном. Каждый мужчина привлекал к себе какого-либо мальчика или юношу, становился его наставником, другом, охранником, знакомил его со всеми мужскими качествами и гражданскими обязанностями. Особенно характерно это было для дорических полисов, там этот обычай превалировал над другими и был настолько общепризнан в государстве, что мужчина без такого подопечного считался избегающим выполнения мужского долга, а для мальчика было постыдным не иметь подобного покровителя. Старший отвечал за образ жизни своего младшего друга и делил с ним как похвалу, так и наказание [9]. Вообще, в древних Афинах сексуальные объекты подразделялись не на мужчин и женщин, а на активных и пассивных, если речь шла о педагогическом покровительстве старшего (erastes) над младшим (eromenos); а также на агрессивных и покорных, если речь шла об унижении, наказании, например, врагов. Вспомним, что сексуальное насилие издревле применялось как практика устрашения, покорения, унижения, определения социальной иерархии.
Идеал мужского совершенства для греков выражался формулой, означавшей "добрый и красивый" или "прекрасный душой и телом". В античной литературе звучит мысль о том, что взаимная любовь учителя и ученика учит юношей стремиться к красоте, вообще к прекрасному и быть мужественными: "Совершенно очевидно, что нет сильнее фаланги, чем та, которая состоит из любящих друг друга воинов" (Ксенофонт Киропедия 7. 1, 30) [8]. Возлюбленный, "будучи уличён в каком-либо неблаговидном поступке, стыдится больше всего тех, кто его любит. И если бы возможно было образовать из влюблённых и их возлюбленных государство или, например, войско, такие люди даже и в малом числе побеждали бы любого противника: ведь покинуть строй или бросить оружие влюблённому невозможно при любимом, и нередко он предпочитает смерть такому позору", - писал Платон (Пир 178-179) [12]. В старческом возрасте ранее гомосексуальный Платон стал излагать и другую точку зрения, согласно которой, гимнасии "извратили существующий... древний и сообразный с природой закон, касающийся любовных наслаждений... Приходится заметить, что наслаждение от соединения мужской природы с женской, влекущего за собой рождение, уделено нам от природы, соединение же мужчины с мужчиной и женщины с женщиной - противоестественно и возникло как дерзкая попытка людей, разнузданных в удовольствиях" (Законы 1. 636) [13].
Плутарх же смеялся над спартанцами, у которых женатые мужчины открыто жили со своими друзьями, а своих жён, в соответствие с обычаями, навещали изредка и тайно под угрозой наказания [17].
Греки ценили юношескую красоту, вероятно, поэтому мальчики практически весь день оставались обнаженными. Три четверти дня они проводили в гимнасиях (gymnos - голый), на палестрах (местах для спортивной борьбы или упражнений), где много времени отдавалось искусству борьбы в обнаженном виде, и в банях. Ежедневное созерцание юношеских и мужских обнаженных тел, борьба подростков в обнаженном виде, несомненно, способствовало развитию гомоэротизма, что в данном случае было свойственно целому народу. Да и фаллос был религиозным символом, которому поклонялись в различных вариантах. Более того, фаллос являлся оберегом от всевозможных бедствий, колдовства и порч, поэтому сохранилось множество фаллических амулетов.
Земная красота и здоровье праздновали в античном мире свой высший триумф. Стратон (Диоген Лаэртский [4] говорит, что всего было восемь Стратонов), писал: "Цветущий юностью мальчик в двенадцать лет приносит мне радость, но еще более желанен - тринадцатилетний мальчик. Тот, кому четырнадцать, все еще сладостный цветок Любви, а еще очаровательней мальчик в начале пятнадцатого года. Шестнадцатилетний - подобен богу, а желать семнадцатилетнего - не мой удел, а лишь Зевса. Если же кому-то нравятся еще старше, пусть будет готов не только к любовной игре, но и к ответному требованию такой же игры от тебя" [9].
Чтобы легче было понять любовь эллинов к мальчикам, следует кое-что сказать о греческом идеале красоты. Наиболее фундаментальным различием между античной и современной культурами является то обстоятельство, что античная культура была полностью мужской. Античность одного лишь мужчину считала центром общественной и интеллектуальной жизни. Для греков было естественно воспевать мальчишескую и юношескую красоту при каждом удобном случае, поэтому греческая литература насыщена восторженными стихами и рассуждениями о красоте мальчиков, перечислить все это здесь просто невозможно. Позже некоторые римские поэты переняли этот обычай, пока аскетизм и фанатичное, кровавое мракобесие христианства не изменили идеалы.
В соответствии с представлениями античности любовь есть не что иное, как стремление к обладанию красотой, поэтому чувственная любовь греков была направлена на мальчиков, при этом они стремились и находили в любовных отношениях с ними кроме физической близости еще и душевную. На идеал красоты, относящийся к мальчикам, влияли, помимо прочего, многочисленные способности мальчиков; но самое главное - их можно было воспринимать как равных (в то время как женщина считалась низшим существом), с ними можно было рассуждать на серьезные темы, соревноваться, играть, дурачиться и т.п. Таким образом, греки находили душевное пристанище в своих доверительных партнерах по сексу не только в общественном смысле, но и в интеллектуальном. Любовь древних греков к мальчикам (педофилия) имела решительно гомосексуальную направленность, что является для современных и малообразованных людей шокирующей и неразрешимой загадкой, но она основывалась на эстетическом и религиозном фундаменте, была наиболее существенной и значимой основой греческой культуры, достигшей необычайных высот во всех направлениях, общества в целом.
После 670 г. до н.э. в Спарте ежегодно проводились гимнопедии (пляски обнаженных мальчиков). Этот праздник был специально придуман для прославления красоты подростков и юношей, длился от шести до десяти дней и настолько высоко почитался, что даже самые печальные события не могли служить оправданием отсутствия на этом празднике. Впрочем, по всей Греции справлялись праздники, прославлявшие красоту мальчиков и юношей, во всяком случае, именно это было целью подобных праздников. Например, в Мегаре весенний праздник Диоклей включал в себя соревнования поцелуев мальчиков и юношей; в Феспах проходили праздники, посвященные Эроту, на которых распевались любовные песни, посвященные мальчикам; в Спарте проходил праздник обнаженных мальчиков - Gymnopaedia, а также Hyacintia; а на острове Делос обнаженные мальчики собирались и водили хороводы под восторженные взгляды присутствовавших мужчин [9].
В своей знаменитой "Географии" Страбон [16] описал следующий обычай, существовавший на Крите:"У критян существует своеобразный обычай относительно любви. Дело в том, что они добывают себе возлюбленных не убеждением, а похищают их. Любовник предупреждает друзей дня за 3 или более, что он собирается совершить похищение. Для друзей считается величайшим позором скрывать мальчика или не пускать его ходить определённой дорогой, так как это означало бы их признание в том, что мальчик недостоин такого любовника. Если похититель при встрече окажется одним из равных мальчику или даже выше его по общественному положению и в прочих отношениях, тогда друзья преследуют похитителя и задерживают его, но без особого насилия, только отдавая дань обычаю; впрочем, затем друзья с удовольствием разрешают увести мальчика. Если же похититель недостоин, то мальчика отнимают. Однако преследование кончается тогда, когда мальчика приводят в "андрий" похитителя. Достойным любви у них считается мальчик, отличающийся не красотой, но мужеством и благонравием. Одарив мальчика подарками, похититель отводит его в любое место в стране. Лица, принимавшие участие в похищении, следуют за ними. После двухмесячных угощений и совместной охоты (так как не разрешается долее задерживать мальчика) они возвращаются в город. Мальчика отпускают с подарками, состоящими из военного убранства, быка и кубка (это те подарки, что полагается делать по закону), а также из многих других предметов, настолько ценных, что из-за больших расходов друзья помогают, устраивая складчину. Мальчик приносит быка в жертву Зевсу и устраивает угощение для всех, кто возвратился вместе с ним. Затем он рассказывает о своём общении с любовником, доволен ли он или нет поведением последнего, так как закон разрешает ему в случае применения насилия при похищении на этом празднике отомстить за себя и покинуть любовника. Для юношей красивой наружности или происходящих от знатных предков позор не найти себе любовников, так как это считается следствием их дурного характера. Parastathentes (так называют похищенных, что означает буквально "стоять рядом для помощи в бою") получают почётные права: при хоровых плясках и состязаниях в беге им предоставляют самые почётные места и разрешают носить особую одежду для отличия от других - одежду, подаренную им любовниками; и не только тогда, но даже достигнув зрелости, они надевают отличительное платье, по которому узнают каждого, кто стал kleinos (возлюбленный)... Таковы обычаи критян относительно любовных дел".
Древний афинянин был одновременно амбициозен и амбициозно подражателен. В таком маленьком обществе, где все друг друга знали в лицо, достаточно было одному - двум знаменитым гражданам появиться на людях в сопровождении молодого и красивого ученика, чтобы этот обычай вошёл в моду. Чем красивее был ученик, тем благороднее считалась его душа, и тем большими достоинствами должен был обладать мужчина, которого он выбрал себе в учителя. С другой стороны, чем более выдающимся был мужчина, тем большими достоинствами должен был обладать мальчик, ставший его учеником. С обеих сторон амбиции и тщеславие было очень важным фактором педерастии [17].
В комедии Аристофана "Птицы" один персонаж жалуется другому [1]:
"Пускай отец смазливенького мальчика
Меня бранит, когда со мною встретится:
"Прекрасно, нечего сказать, с сынком моим
Ты поступил! Помывшись, из гимнасия
Он шел. Его ты видел. Ты не стал его
Ни целовать, ни обнял и не повел к себе.
И другом быть мне хочешь после этого".
На древнегреческих вазах старший партнёр изображается обычно на переднем плане, стоящим со склонённой головой и плечами, что производит впечатление, будто он одновременно раболепствует и умоляет. Младший партнёр, напротив, стоит прямо и ровно, иногда как бы отталкивая старшего (рис. 2). Рис. 2. Греческая краснофигурная керамическая роспись (ок. 520 - 490 г.г. до н. э.), Неаполь.
Если вазы не были расписаны надменными юношами, то педерастия здесь представлена как аристократический спорт. Так же и мы представляем себе в наше время стареющих мужчин, ищущих половой связи с молодыми людьми, юношами [17].
На дошедших до нас античных изображениях мужчин их половые члены всегда выглядят как детские или подростковые, с закрытой крайней плотью головкой, что, вероятно, идеализировалось, считалось эталоном красоты. Возможно, считалось неприличным выставлять на всеобщее обозрение обнаженную головку. Позднее свободные римляне во время состязаний застёгивали крайнюю плоть булавкой, состоящей из проволоки и медной пуговки, а рабам, имевшим доступ к домашнему скоту, вставляли в крайнюю плоть металлическое кольцо, препятствовавшее эрекции и обнажению головки. Обычно это делалось из рациональных соображений - предотвращения скотоложства.
Говоря о греческой любви к мальчикам, не следует забывать одну вещь: речь идет не о детях препубертатного возраста, но лишь о мальчиках, находящихся в пубертатном возрасте или уже достигших половой зрелости, т.е. о юношах. Во множестве произведений греческих авторов обычно имеется в виду юноша, которого, соответственно нашим воззрениям, можно назвать "молодым человеком". Половые сношения с мальчиками, не достигшими подросткового возраста (приблизительно менее 12 лет), были также, как и сейчас у нас, незаконными. Вообще, существовала широкая сеть законов, касавшихся взаимоотношений между мужчинами и мальчиками. В начале 6 века до н.э. Солон (сам, не чуравшийся гомосексуальных контактов), постановил карать смертной казнью любого взрослого мужчину, обнаруженного в помещении школы, где учились малолетние мальчики, не достигшие подросткового возраста, и не имеющего на это особого разрешения. За сексуальное насилие над мальчиком к началу 4 века до н.э. стали предусматривать наказание в виде изгнания из государства с конфискацией имущества. По законам Солона, раб не имел права вступать в связь со свободным мальчиком; мужчина, побудивший свободного мальчика к профессиональной проституции, лишался гражданских прав до конца своих дней [17].
Идеалы античности оказались живучими. В начале ХХ века в революционной Германии внедрялись в жизнь идеи педагогического эротизма, предусматривавшие классическую платоновскую дружбу по схеме мужчина - мальчик, наставник - ученик. При этом считалось, что достижение гармонии и совершенства возможно лишь через слияние не только душ, но и тел. Идеи дружбы учителя и ученика, базирующиеся на понятии педагогического Эроса, нашло распространение в Wickersdorf - в Свободном Школьном Обществе, основанном Gustav Wyneken (1875-1964) [55]. Подобная школа в то время была не единичным примером. Упоминание о воспитании детей через поощрение детской сексуальности, разрешения вопросов и проблем, связанных с ней, имеется в источниках начала ХХ века. Например, В. Райх [14] обращает внимание на школы-коммуны соответствующего направления в революционной России.
В дальнейшем платоническая модель заменилась медико-сексологической моделью, продолжавшей доминировать в идеях эротизации педагогической дружбы "мужчина - мальчик" вплоть до конца ХХ века [55]. В 1980-е года в США существовали, по крайней мере, три педофильные организации, члены которых отстаивали права взрослых на педагогическую эротизацию взаимоотношений с детьми, пытались законодательно легализовать их [76].
Гомосексуальная педофилия Классической Греции может быть понята лишь как неотъемлемая часть древнегреческой культуры с её понятиями героизма и идеального воина-героя. Все это нашло отражение в античной литературе. Педерастия функционировала как непрерывное первенство мужского значения и сугубо мужской этики.
Основоположник утилитаризма - позитивистского направления в этике Jeremy Bentham (1748 - 1832) приводил доводы в пользу необходимости декриминализации педофилии, мужского гомосексуализма и лесбиянства, а также мастурбации, выступая против мнения Монтескье и Вольтера относительно социальных опасностей этих явлений. J. Bentham утверждал, что реальная причина строгих наказаний указанных явлений со стороны общества - иррациональная антипатия к удовольствию вообще и к сексуальному удовольствию в частности, имеющая религиозное происхождение. Он обратил внимание на гораздо большую социальную опасность шантажа, неправильных обвинений и неправомерных наказаний педофильных и гомосексуальных действий, мастурбации (во времена И. Бентама мастурбация считалась не только наказуемым грехом, но и медицинской патологией). По мнению философа, основой нравственности и критерием человеческих поступков должна быть не религиозная этика, а польза, приносимая взаимным удовольствием. Для правильного понимания изложенного необходимо оговориться, что J.Bentham отрицал сексуальное насилие. Утилитаризм, ставший популярным в XIX веке, противостоял викторианству [31].
В настоящее время споры в научных кругах относительно депатологизации педофилии продолжаются. Нравственно-моральные стандарты западного общества, берущие истоки в иудейско-христианских воззрениях, противоречат воззрениям, основанным на иных религиозных и культуральных представлениях. Никто из серьезных ученых не может уже оспаривать установленный факт, что любой вид сексуальной активности может считаться нормальным, если он приемлем конкретным обществом, распространен в нем в конкретный период времени. Сексуальные отношения между взрослым мужчиной и мальчиком не являются исключением из этого правила разнообразия. Несмотря на осуждение таких отношений в культурах стран Запада, существует много обществ, которые либо одобряют, либо не препятствуют сексуальным отношениям взрослых и детей, при этом такие отношения не воспринимаются как злоупотребление детьми или их эксплуатация. Западные стандарты относительно сексуального поведения не могут быть приемлемы для большинства иных обществ и даже для многих представителей стран Западного мира [40, 48, 49], к тому же традиционные пуританские нормы сексуальной морали давно уже устарели. Аналогично неуклюже выглядят попытки западных феминисток навязать свое мировоззрение представителям мусульманского мира.
Во многих странах, в том числе и в России, существует пробел в научных исследованиях сексуальных взаимоотношений детей с взрослыми. Биологические изменения в организме ребенка, и темпы психосексуального созревания обычно не соответствуют установленным законами условным возрастным вехам. Не совсем ясен вопрос о границах, за пределами которых сексуальные взаимодействия взрослых и детей, безусловно, являются патологическими (при условии отсутствия причинения вреда ребенку). Установленные законы всегда относительны, во многом несовершенны, к тому же они не учитывают индивидуального психосоматического развития, конкретных ситуаций сексуальных взаимоотношений, не предусматривают проведение соответствующих экспертиз.
Надо сказать, что проблема педофилии обычно обсуждается и осуждается с точки зрения насилия и причинения вреда соматическому или психическому здоровью ребенка, но такая постановка вопроса слишком поверхностна. Насилие действительно всегда травматично, оказывает мощнейшее влияние на психику ребенка. Нами установлено, что инцест даже при условиях добровольности (или видимости добровольности) оказывает виктимизирующее влияние на психику инцестуозов, ведет к расширению диапазона сексуальной приемлемости, вплоть до включения в него патологических форм сексуального поведения [3]. Именно такие жертвы и попадают в поле зрения клиницистов и общественности. Клинические же данные (большинство исследований проводится в клиниках, при наличии у жертв или преступников явной патологии психики) нельзя механистично переносить на все общество в целом.
Однако вне инцеста, при обоюдном согласии, при предварительной информированности ребенка в сценарии хотя бы начала сексуальных действий, при отсутствии попыток психологического давления на него со стороны взрослого, тем более, без физического насилия, ребенок способен ощущать равноправие с взрослым партнером (что в обыденности ему как раз и не хватает), получать удовлетворение и положительные эмоции от такой связи. Немаловажна и смена обстановки, особенно с убогой на комфортную, пробуждение интеллектуальной деятельности, а во многих случаях не только дружеская, но и материальная поддержка. Как бы прагматично это не звучало, но для многих русских детей в настоящее время материальная и духовная поддержка со стороны старшего любовника важнее, чем непонятные для них запреты на эротизацию дружбы с взрослым. Многие мальчики, став взрослыми, ретроспективно положительно оценивают подобные подростковые сексуальные опыты [40].
Любовь, возникающая в педофильных, особенно гомосексуальных отношениях, сталкивается с серьёзными проблемами и испытаниями, с открытой стигматизацией со стороны общества. Влияние сурового закона, враждебность родителей мальчика, возрастные неравенства некоторых интересов осложняют жизнь взрослого любовника и, зачастую, рано или поздно такая любовь терпит крах. По меткому выражению одного педофила: "Мальчик - это пуля со смещенным центром тяжести: попадает в глаз, проходит через сердце, бьет по карману и выходит боком". Однако влияние любовника на мальчика может быть прочным и сильным, довольно длительным и полезным для обоих, особенно для мальчика (если его любовник образован, добр, а отношения и последствия этих отношений конструктивны). Секс в таких случаях является второстепенным элементом, хотя очень важен. В подобных контактах педофила с мальчиком инсцедентность насилия крайне мала [26].
Тогда в чем преступление взрослого? А если факт преступления есть, то какими деяниями оно выразилось, какова тяжесть содеянного и последствий содеянного? Несомненно, что должно быть различие в наказании педофилов (бойлайверов), если, например, один принудил ребенка к нежелательным для него действиям, а другой при обоюдном, предварительном информированном согласии, в условиях равноправия удовлетворял сексуальные и иные желания, детские капризы своего друга-подростка, помог ему в получении образования и пр. Конечно, преступление состоит в нарушении искусственно установленного и сомнительно обоснованного "возраста согласия" на сексуальную активность, но на норму закона подросток обычно обращает внимание лишь по подсказке злоумышленников, например, с целью шантажа неосторожного педофила.
Знание транскультуральных аспектов сексуальности в их историческом развитии, дает нам понимание, что если препубертатный возраст иногда (далеко не везде и не всегда) являлся маркером запрета на сексуальные взаимодействия взрослых с детьми, то достижение пубертата даже в западных странах до ХХ века открывало полную свободу на такие взаимоотношения. Законы многих стран Западного мира до сих пор разрешают сексуальные взаимодействия взрослых с детьми при достижении последними пубертатного возраста. Во многих странах так называемый "возраст согласия" на сексуальную активность варьируется от 12 до 14 лет. Важен почти повсеместно существующий запрет на сексуальную эксплуатацию детей с извлечением из этого дохода, т.е. на детскую проституцию и вовлечение детей в иные формы секс-бизнеса.
Сексуальные взаимоотношения детей и взрослых характерны не только для людей, среди приматов они выполняют социализирующую роль. Так, наблюдением за приматами установлено существование детско-взрослых гомосексуальных контактов среди обезьян, при этом такие контакты сопровождались эмоциональными выражениями положительных чувств. Авторами исследования сделан вывод, что при половой социализации приматов, не исключая человека, гомосексуальное поведение является одним из основных, естественных образцов [29]. Более того, одна треть "социосексуальных" контактов взрослой особи с детенышем инициируется у приматов самим детенышем [40].
Любое явление существует в природе вечно, и вечно будет существовать как объективная реальность вне зависимости от желаний и мнений людей. Оно не обладает никакими оценочными категориями, пока не присоединяется человеческое осознание этого явления. Именно тогда и появляются полярные или промежуточные оценочные характеристики: "хорошее" - "плохое", "доброе" - "злое", "полезное" - "вредное" и т.д. Изучив явление, можно влиять на него в сторону усиления или ослабления каких-либо его свойств. Непознанное явление человеку неподвластно, его можно лишь использовать, не зная конечных последствий. Сказанное в полной мере относится к явлениям сексуальной жизни человека.
Понятия социальной и сексуальной нормы относительны, обусловлены историческим развитием общества и культурально. То деяние, которое в одном обществе строго наказуемо, в другом обществе может быть неотъемлемой частью быта, культовых обрядов, национальной традицией. Поэтому нельзя слепо экстраполировать понятие нормы какого-либо общества на все культуры и субкультуры. Тем не менее, здесь будет полезно ознакомиться с положением дел относительно сексуального взаимодействия взрослых с детьми в различных обществах за пределами западных культур.
Ясная социальная функция гомосексуальных ритуалов инициации мальчика взрослым до сих пор прослеживается во многих культурах островов Океании, Африки, Южной и Юго-Восточной Азии. Неотъемлемой частью обряда инициации являются гомосексуальные анально-генитальные или орально-генитальные контакты. Цели этих контактов иные, чем достижение сексуального удовлетворения, так как аборигены указанных мест, придерживаясь ранее повсеместно распространенных древних воззрений, считают, что мужское начало заключено в сперме и передается через нее [22]. Среди сиванских племен Северной Африки мужчины и мальчики традиционно и обыденно вступают в анально-генитальные контакты. Мужчины передают своих сыновей друг другу для этих целей. Среди аборигенов Аранда (Центральная Австралия) сношения с детьми является общепринятым обычаем. Обычно мужчина, прошедший инициацию, но еще неженатый, живет с мальчиком 10-12 лет на правах супругов в течение нескольких лет, пока не женится на женщине [34].
Капитан Джеймс Кук в 1773 г. в своих дневниках упоминал о публичных совокуплениях взрослых мужчин и девочек 11 - 12 лет на островах Океании, при этом такие контакты были не только приняты обществом, но и поощрялись, так как они считались полезными для развития детей, гомосексуальные контакты с мальчиками также были обыденностью [40]. В последнем своем путешествии (1776 - 1780 г.г.) Джеймс Кук встретился на Гавайских островах с гомосексуальными юношами Aikane, которые являлись посредниками между англичанами и гавайцами. Их функции в гавайском обществе высоко ценились, причем не только сексуальные, а в первую очередь - социальные, культовые и политические. Aikane оказали огромное влияние на трагические события в феврале 1779 г., в результате которых Д. Кук был убит и съеден [59].
R. Suggs, изучив общество Marquesas, отметил множественные примеры публичных гетеросексуальных отношений между взрослыми и детьми препубертатного возраста в Полинезии, что расценивалось в этом обществе как обыденное явление, необходимое для развития детей [70]. Среди племен Эторо Папуа Новой Гвинеи, когда мальчикам исполняется 10 лет, они вступают в орально-генитальные контакты с мужчинами и проглатывают их сперму, чтобы ускорить свое взросление. Среди соседствующих племен Калули, когда мальчик достигает 10-11 лет, его отец выбирает мужчину из племени, который наделяется правом оплодотворять своим семенем мальчика в период от нескольких месяцев до нескольких лет. Лагерь разбивается таким образом, что мальчики добровольно могли выбирать себе мужчин для сексуальных отношений [21].
По представлению членов некоторых племён, например Sambia и Kimam в Папуа Новой Гвинее, мальчик никогда не вырастет, не станет мужчиной, здоровым, плодовитым и сильным человеком, если его не отделить от матери и если он не будет наполнять себя спермой от тех, кто её уже продуцирует. В 7 - 10 лет мальчиков начинают вводить в мужское общество, отделяют их от матерей. С этого возраста мальчики должны как можно больше наполнить себя спермой, что в племени Sambia достигается путем фелляции, а в племени Kimam путем анально-генитальных контактов, при этом существует запрет на инцест. Представители обоих племен считают верным только ими избранный путь "оплодотворения" мальчиков; они доказывают друг другу, что именно поэтому они сильнее и умнее, а без соответствующего "оплодотворения" просто невозможно вырасти. (Нам это напоминает известный спор о том, с какого конца надо разбивать яйцо.)
Когда мальчик начинает продуцировать сперму, он сам становиться донором для малолетних, но должен избегать женщин. Лишь после достижения 16 лет мальчик женится на малолетней девочке, у которой еще не было менархе. До появления менархе он не имеет права совершать с ней пенильно-вагинальные контакты. В чем же тогда смысл? Он в том, что считается лучшим, когда мальчик имеет возможность принимать сперму от мужа своей сестры. Следовательно, "молодожен" осуществляет социальную функцию, заботясь, в первую очередь о родственниках своей жены.
После появления менархе запрет на пенильно-вагинальные контакты снимается, но после осуществления полового акта юноша должен прекратить отдавать свою сперму детям, так как считается, что его половой член загрязнен влагалищем, и дальнейшее донорство может сказаться губительно на здоровье детей, при этом не запрещаются гомосексуальные контакты со сверстниками или старшими мужчинами. В этом есть рациональный смысл - относительно примитивный народ, таким образом, желает оградить подрастающее поколение от инфекций, передающихся половым путем. Другого рационального объяснения этому нет. Менее 5% взрослых мужчин, "не загрязнивших" половой член, продолжают гомосексуальные связи с мальчиками [11, 19, 39, 48, 49, 50, 68, 69]. Стоит обратить внимание на этот процент, так как по данным многих исследователей, число рафинированных гомосексуалов в разных странах и культурах также колеблется в пределах не более 5%.
У некоторых народов принято разделять биологический пол, эротическое предпочтение, половую роль и сексуальное поведение. Например, в традициях многих обществ обнаружена тенденция отделять понятия биологический пол и эротическое предпочтение от сексуального поведения и определять сексуальное поведение в зависимости от возраста и половой роли. Такая традиция была характерна для африканской народности азанде до ее покорения Британией. У азанде было мало свободных женщин, так как мужчины могли иметь более одной жены. В результате некоторые мужчины для сексуального удовлетворения были вынуждены брать себе в "жены" мальчиков в возрасте 12 - 20 лет. Родителям мальчика "муж" платил выкуп. Если мальчик провел ночь с другим мужчиной, его "муж" мог потребовать немедленно заплатить за нарушение супружеской верности. Мальчик выполнял все работы по дому и сохранению имущества. Пара спала вместе ночью и обычно занималась межбедерным сексом. Когда мальчик-жена достигал зрелости, он становился воином и покидал своего мужа, вероятно, чтобы жениться на женщине. Если не удавалось найти подходящую женщину или заплатить выкуп за невесту, он мог жениться на юном мальчике Бывший муж мальчика мог взять в жены другого мальчика или, если был способен заплатить выкуп, женщину. Обычай брать в жены мальчика у азанде - ситуация, когда несовершеннолетние мужчины вовлекались в гомосексуальные связи, имея иногда гетеросексуальное эротическое предпочтение. Считалось, что такая половая активность не имеет большого значения, эта связь была просто способом снять сексуальное напряжение и вести домашнее хозяйство [11, 33].
Приведенные примеры дают нам понимание, что сексуальные взаимодействия взрослых с детьми в этих условиях никак не могут свидетельствовать о поголовных психических расстройствах у членов указанных обществ. Вероятно, подобные отношения в древности были распространены повсеместно.
Представленный здесь транскультуральный обзор и современные научные данные, полученные из США, подтверждают гипотезу о появлении "сексуальной привлекательности" детей вслед за усилением их гонадной активности, при этом универсальным "возрастом начала привлекательности" во всех культурах является возраст около 10 лет или чуть старше [51].
2. Педофилия как патология в культурах Запада
Педофилия в культурах западного мира связывается с противоправными действиями, суть которых состоит в насилии, понуждении, сексуальной эксплуатации, т.е. в сексуальных злоупотреблениях различного характера. Надо сказать, что в рамках европейской культуры границы возраста, позволяющие сексуальные контакты с детьми, характеризовались и до сих пор характеризуются значительными колебаниями. Во Франции лишь по второй половине XIX века брачный возраст для девочек был увеличен с 11 до 13 лет, а в Англии до 1929 г. брачный возраст для девочек соответствовал 12 годам. Продление сексуальной неприкосновенности ребенка для взрослого произошла в Европе относительно недавно, при этом брачный возраст во многих странах продлен даже за границы соматического и психосексуального созревания ребенка [15]. Так называемый "возраст согласия" ребенка на сексуальную активность с взрослым в разных государствах разный (см. комментарий к ст. 134 УК РФ). На правовые нормы влияют нормы морали, берущие свои истоки в религиозных воззрениях. Репрессии воинствующего пуританства, подавляя сексуальность, оказывают психопатологизирующее влияние на личность, порождая в ней, как сказал В. Райх, "вторичные, судорожные, асоциальные потребности" [14].
Вообще, трактовка причин педофилии довольно разнообразна. Считается, что в основе педофилии могут лежать: сексуальный инфантилизм, фрустрации, сексуальные фобии, чувство маскулинной неполноценности, семейные дисфункции, алкоголизм, психосексуальная патология, органические поражения головного мозга и пр. [15]. Педофилы, в отличие от остальных людей, склонны эротизировать обычные явления и находить сексуальные мотивы, эротизм в обычных действиях, в обычном поведении детей. К детям их может привлекать собственная эмоциональная изоляция, потребность в дружбе, так как от детей гораздо легче получить эмоционально теплый ответ, чем от взрослых.
В некоторых случаях первопричиной педофильных влечений являются те или иные гормональные влияния. Так, у гетеросексуальных педофилов, не имеющих склонности к насилию и садизму, обнаруживалось значительное снижение уровней тестостерона, по сравнению с другими мужчинами, с одновременным повышением уровней пролактина [42, 65]. Немаловажен и фактор семейного воспитания (или генетического наследования?) - педофилия более часто обнаруживается в семействах педофилов, чем в семействах обладателей иных парафилий [37].
Однако экспериментальные исследования с фаллоплетизмографией показали, что большинство зрелых мужчин проявляет сексуальную реакцию на изображения обнаженных девочек или только их половых органов. Эти реакции рассматриваются как закономерные, но лишь незначительная часть мужчин предпринимает какие-либо сексуальные действия в отношении детей, чему способствует соответствующая социализация, выработка определенных социальных запретов. Иногда механизмы, контролирующие табутирование на сексуальные контакты с детьми, не срабатывают, приводя к возникновению истинной или заместительной педофилии [5]. Про истинную педофилию можно говорить, когда предпочтительным сексуальным партнером является ребенок того или иного пола и возраста, а сексуальная активность взрослого проявляется исключительно в отношении детей. Когда добровольные сексуальные взаимодействия происходят с ребенком (по стандартам ВОЗ, с лицом, не достигшим 18-летнего возраста), достигшим половой зрелости по всем параметрам, вряд ли можно говорить о какой-либо патологии, но данные действия могут быть наказуемы законом, так как нарушаются установленные правовые нормы, определяющие "возраст согласия" на сексуальную активность, но в этом и есть проявление абсурда слепого применения закона.
Заместительная педофилия возникает тогда, когда изначально предпочтителен зрелый партнер, но сексуальные действия со зрелыми лицами по какой-либо причине затруднены или вовсе невозможны. Это может быть в силу непреодолимых обстоятельств, например, у инвалидов, в условиях социальной изоляции, а также нередко связано с сексуальными дисфункциями, супружескими дисгармониями, с биологическим увяданием, с соматической и психической патологией, алкоголизмом. Так, общеизвестна педофилия стариков, связанная с возрастным гипогонадизмом, а также с органическими поражениями головного мозга, в результате чего происходит ослабление тормозящего влияния социальной надстройки "Сверх Я". В таких случаях, после длительного периода обычной, принятой в конкретном обществе сексуальной активности, происходит трансформация сексуального влечения, объектом которого могут становиться лишь исключительно дети. Не следует забывать и о синдроме неразличения сексуального объекта у обладателей парафилий.
Таким образом, педофилия может быть симптомом психосоциальной неблагополучности личности или откровенной патологии психики. Но вновь следует подчеркнут, что не каждый педофил является психически больным человеком и не каждый педофил совершает противоправные действия. Сексуальная ориентация сама по себе, в чистом ее виде (например, корефильный тип, эфебофильный тип гетеро- или гомосексуальной ориентации и т.д.), не может быть симптомом психической патологии и (или) асоциальности.
Согласно DSM-IV (2000 г.), существуют следующие критерии педофилии:
1) За период, по крайней мере, 6 месяцев повторяющееся интенсивное сексуальное побуждение и сексуально активированные фантазии, включающие сексуальную активность с ребенком препубертатного или более младшего возраста (обычно в возрасте 13 лет или младше);
2) Лицо действует согласно этим побуждениям или страдает от них;
3) Субъекту не менее 16 лет, и он, по меньшей мере, на 5 лет старше, чем ребенок или дети, включающиеся в его сексуальную активность или фантазии.
Таким образом, человек, который не страдает от своего влечения, находясь в эгосинтоническом состоянии, за исключением ситуации, когда страдание является ответом на стигматизацию со стороны общества, не может квалифицироваться как человек с расстройством психики. Тем не менее, человек подпадает под диагноз "педофилия", если его сексуальная активность согласуется с педофильным влечением и соответствует другим критериям DSM-IV. В этом видно нарушение логики.
Конечно, педофилия может расцениваться как парафилия, если присутствуют следующие критерии [40]:
1. За период, по меньшей мере, 6 месяцев повторяющееся интенсивное сексуальное побуждение и сексуально активированные фантазии, включающие сексуальную активность с ребенком препубертатного или более младшего возраста (обычно в возрасте 13 лет или младше);..
2. Эти фантазии, сексуальные побуждения или действия причиняют сильное страдание и способствуют ухудшению социального, профессионального и другого функционирования;
3. Эти симптомы не подпадают под другие классификации психических расстройств (маниакальный эпизод, бредовые расстройства, эротомания);
4. Эти симптомы не возникают вследствие употребления токсических веществ (злоупотребление наркотиками, алкоголем или лекарственными средствами);
5. Восстановление психо-социального благополучия личности достигается через так называемую компульсивную агрессию, через обсессивно-компульсивные сексуальные действия по отношению к детям, несмотря на осознаваемую опасность наказания за такие действия [30]. То есть существенным признаком парафильного поведения является утрата контроля над своими импульсами, снижение прогнозирования неблагоприятных последствий для субъекта вследствие резкого сужения сознания в момент деликта.
Но, вероятно, данная психопатология социально обусловлена; скорее всего, она и не сформировалась бы при отсутствии социальных запретов на сексуальные взаимоотношения взрослых с детьми. Существует целый ряд не только социальных, но и биологических предпосылок формирования преимущественного влечения к детям (генетические, нейро-гуморальные), но они, как правило, не учитываются, хотя и должны бы учитываться при решении судьбы обвиненного в педофилии человека.Трудно говорить о прогнозах относительно социальной одобряемости сексуальных взаимоотношений взрослых с детьми. Но современное отношение западного общества к сексуальности детей и правам взрослых на занятие добровольным сексом с ними, имеет сходство с историческим отношением общества к женщинам и гомосексуалам. Они, как известно, относительно недавно и не везде добились социального пересмотра традиционных моральных установок по отношению к ним; получили законодательные гарантии соблюдения их прав и проводят работу над расширением этих прав. Похоже, что педофилы находятся в начале подобного пути. Начальный отрезок этого пути знаменуется консолидацией бойлайверов, попытками политической борьбы за признание допустимости детского секса и сексуальных взаимоотношений детей с взрослыми, разъяснениями обществу своих позиций, чему в немалой степени способствует Интернет [58].
3. Преступления против детей
Сексуальное злоупотребление детьми является серьезной, почти повсеместной проблемой с клиническими, судебно-медицинскими, социальными, моральными и юридическими аспектами. Считается, что в США ежегодно от противоправных сексуальных действий страдают до 500 тысяч детей [36]. Сексуальные злоупотребления детьми характеризуются либо откровенным насилием над детьми, либо понуждением ребенка к совершению действий сексуального характера против желания ребенка, либо сексуальной эксплуатацией ребенка, обычно связанной с извлечением выгоды для эксплуататора (чаще материального характера), что может происходить и при добровольном согласии ребенка на такую эксплуатацию.
Однако все указанные формы сексуального злоупотребления детьми не только нарушают законодательно охраняемые морально-нравственные нормы общества, но и, в любом случае, травматичны для психики ребенка, оказывают на него виктимизирующее, а иногда и криминализирующее влияние.Научных данных о распространенности педофильных потребностей в обществе и связанных с ними преступлений мало.
О распространённости педофильных влечений среди молодёжи могут свидетельствовать данные J.Briere & M.Runtz [24], опросивших в Лос-Анжелесе 193 студента последнего курса университета относительно их сексуального влечения к детям. 21% студентов сообщили о сексуальном влечении к малолетним и подросткам; 9% указали на сексуальные фантазии, включающие детей; 5% мастурбировали при этом, и 7% указали на вероятность своих сексуальных отношений с ребенком, если бы они могли при этом избегать уголовного наказания.
Педофильные интересы связывались авторами с ранними сексуальными опытами, мастурбацией при просмотре порнографии соответствующего содержания.По данным другого анонимного опроса, проведённом в Калифорнийском государственном университете, 22,2% студентов и 2,8% студенток признались о сексуальном притяжении к детям, но с редким присутствием детей в их сексуальных фантазиях при мастурбации. Влечение к детям обычно связывалось с наличием сексуальных комплексов и затруднений при налаживании сексуальных контактов с партнёрами своего возраста [66].
В свою очередь, 42% педофилов в детстве сами являлись жертвами сексуальных преступлений. Предпочтительный возраст их жертв соответствовал возрасту своего собственного опыта сексуальной виктимизации [41]. Другие исследования также подтверждают мнение, что педофилы, сексуально контактировавшие с детьми, имели аналогичные сексуальные контакты в своем детстве, что отличало их от педофилов, не допускавших нарушения социальных норм, - последние отрицали сексуальные взаимодействия с взрослыми с детстве [35]. Следовательно, здесь немаловажен фактор социального научения.
Относительно противоправной роли женщин имеются следующие сведения: в штате Вермонт около 1,5% случаев развратных действий совершали лица женского пола, в остальных случаях виновниками были мужчины [64]; среди лиц, совершивших зарегистрированные развратные действия, доля женщин слегка превышает 1% [52]. По данным наших исследований, выраженные и осознанные педофильные потребности присутствуют у 1% от общего числа архангельских студенток и примерно у 4% студентов [2]. Особо повышенный уровень сексуальных взаимодействий взрослых (в том числе и женщин) с детьми нами отмечен в пролетарской и люмпен-пролетарской среде (см. главу "Сексуальное поведение молодежи в России").
Нередко за развратные действия принимают акты эксгибиционизма перед детьми. По распространенному мнению, акт эксгибиционизма в присутствии детей может сигнализировать о наличии педофильных отклонений у правонарушителя. Однако дело обстоит не совсем так. В результате исследований, проведенных с помощью фалоплетизмографии выяснилось, что более чем в половине случаев эксгибиционисты не дифференцировали возраст гетеросексуального объекта, лишь 12% эксгибиционистов имели четко выраженную гетеросексуальную педофильную ориентацию, и только незначительная часть эксгибиционистов обнаруживала педофильную гомосексуальную ориентацию [71].
4. Педофоб как преступник
Исследования показывают, что в настоящее время сексуальные преступления против детей, особенно мальчиков, имеют тенденцию к росту. Так, до 11% детей может подвергаться сексуальному насилию и развратным действиям. При этом 85% подвергшихся сексуальному нападению мальчиков ранее были в той или иной степени знакомы с преступником [67]. Большинство случаев развратных действий происходит днём, до 6 вечера, при этом отмечается возрастание количества случаев эксгибиционизма, фроттеризма и развратных действий.
Исследованиями, проведенными в Сингапуре не выявлено никаких статистически значимых различий между национальностью, образовательным уровнем, супружеским статусом лиц, совершивших развратные действия [28].
Встречается укрепившееся в общественном сознании мнение, что обычно педофильные действия совершаются зрелыми или пожилыми мужчинами, а объектами этих действий чаще являются девочки, чем мальчики. Но в 15% от всех случаев обвинений в педофилии в США, эти обвинения предъявлялись 14 - 17-летним подросткам и юношам. При этом в отличие от взрослых, подростки-педофилы обычно используют угрозы, запугивания своей жертвы, склонны причинять жертве телесные повреждения. Юноши-педофилы, уличенные в развратных действиях, как правило, характеризовались гиперактивностью, импульсивностью, бисексуальностью, употреблением токсических веществ [38].
Факторами риска, предрасполагающими подростков к совершению сексуальных преступлений против детей, считаются социальная изоляция и недостаток образования [54].Среди педофилов преобладают гетеросексуалы, при этом некоторые из них предпочитают взрослых сексуальных партнеров, но выбирают детей, потому что они доступны и уязвимы.
Сексуальное совершенное злоупотребление может иметь разовый характер, состоять только из ласки без попыток коитуса. Большинство жертв педофилов - девушки, при этом чаще педофил является их знакомым или соседом.
Педофилы, осуществляющие гомосексуальные действия с мальчиками в большинстве случаев являются незнакомцами [60].
З. Старович [15] считает, что педофилы чаще являются неагрессивными экстравертами, инфантильны, преступления совершают преимущественно днём в отношении знакомых объектов, в 65% случаев являются алкоголиками.
По сравнению с другими группами сексуальных преступников, среди педофилов отмечается самый высокий процент происхождения из интеллигентной среды. У них чаще, чем у других сексуальных преступников, встречается стойкое бисексуальное поведение. Сами же сексуальные действия педофилов в основном носят характер ласк, а не коитуса.
Однако, как мы уже говорили, в противовес вышесказанному, существует мнение, что среди педофилов, совершивших сексуальные правонарушения, преобладают пожилые, имеющие низкий уровень образования и невысокий интеллект. Такое расхождение мнений происходит от недостатка исследований и различий результатов в клинических и неклинических выборках.
Имеется прямая зависимость между злоупотреблением алкоголем и педофильными действиями. Так, 49% лиц, осужденных за развратные действия, совершили правонарушение в алкогольном опьянении. Женщины, совершившие педофильные действия, имели более высокие уровни употребления алкоголя, чем педофилы мужского пола [61].Взрослые мужчины, и особенно - женщины, совершающие противоправные сексуальные действия с детьми, обычно обходятся без угроз и физического насилия [52]. Взрослые педофилы мужского пола предпочитают соблазнить жертву сладостями, деньгами, катанием на машине, рассказами об интимных отношениях, демонстрируя порнографические фотографии и фильмы, свои половые органы, прибегают к ласкам, поцелуям, односторонней или взаимной мастурбации, петтингу, оральногенитальным контактам, вестибулярному и интрафеморальному коитусу. Изредка, особенно в пожилом возрасте, агрессивные педофилы могут быть склонны к садизму, что повышает опасность проявления педофилии со стороны пожилых, как правило, ранее асоциальных лиц.
Подростки мужского пола легче вступают в эмоциональный и половой контакт с педофилами, чем девушки.
Есть данные, что в группе 30-летних педофилов преобладают женатые, но фрустрированные мужчины. Среди пожилых чаще встречаются одинокие и уже страдающие половыми расстройствами люди [10].Использование порноматериалов в процессе начала сексуальных взаимодействий взрослого с ребенком встречается нередко, так как позволяет заинтересовать ребенка и достаточно легко добиться его сексуального возбуждения. Коммерческая порнография с участием детей может быть направлена педофилом на то, чтобы убедить ребенка, что сексуальные действия взрослых по отношению к детям - всего лишь социально приемлемая шутка, своеобразное выражение любви к ребёнку [72].
В научной литературе обращается внимание на случаи педофильного влечения и со стороны женщин, при этом считается, что педофилы женского пола чаще обращают внимание на мальчиков, чем на девочек. Так, 4% женщин, подвергшихся в малолетнем возрасте сексуальным действиям со стороны взрослых, сообщили, что сексуальные предложения исходили от лиц женского пола, в 45% случаев это были девушки в возрасте 14 - 17 лет, в 9% - женщины старше 18 лет. Интересно, что девочки - жертвы сексуальных посягательств взрослых более негативно оценивали такие посягательства, чем мальчики, хотя некоторый, не уточненный процент жертв положительно отнеслись к педофильным действиям взрослых.
Большинство мальчиков препубертатные сексуальные опыты с женщинами оценивали положительно [6]. Эта тенденция отметилась и в наших, собственных исследованиях.Здесь стоит подчеркнуть, что инцидентность сексуального злоупотребления детьми со стороны женщин явно недооценена. Это может являться следствием культурно базирующегося нежелания поверить, что женщины способны совершать педофильные действия. Вероятно также, что женские педофильные тенденции способны возрастать вследствие изменения социальных ролей мужчин и женщин в западных обществах [20]. Однако, по имеющимся литературным данным, в США женщины являются виновниками педофильных действий только примерно в 1,5% случаев [64]. Несомненно, что на процент выявления подобной активности со стороны женщин существенно влияют методы проводимых опросов.
Объектами внимания педофилов могут быть дети родственников, соседей, друзей, знакомых, но нередки случайные знакомства, особенно с детьми из неблагополучной среды, с откровенно проституирующими детьми.
Встречаются случаи, в которых подростки сами активно ищут сексуальных контактов со старшими по возрасту по различным причинам, среди которых можно выделить:- раннее психосексуальное развитие;- уже осознанную гомосексуальную направленность своего полового влечения;- любопытство с желанием разнообразить свою сексуальную жизнь;- получение материальной выгоды;- поиск старшего друга, покровителя, эмоционального контакта и душевного комфорта, которых часто не хватает детям даже из внешне благополучных семей;- криминальные мотивы (что-либо украсть, шантаж и пр.).
Традиционно считается, что педофилы склонны устраиваться на работу, связанную с обучением детей и подростков [10]. Однако это мнение в научной литературе ничем серьезно не подтверждено. Более того, оно опасно в условиях современной западной истерии по поводу педофилии, так как педагоги мужского пола оказываются в повышенном риске ложных обвинений и явного недоверия.
Тем не менее, по данным североамериканских исследователей, 12% мужчин и 4% женщин показали при анонимном опросе, что являлись объектами сексуального внимания учителей обоих полов, при этом 4% считали, что учитель повлиял на их гомосексуальный выбор. 1% учеников имел сексуальные отношения (преимущественно гетеросексуальные), по крайней мере, с одним из учителей [27].
В повышенном риске стать жертвой сексуальных злоупотреблений со стороны педофила находятся воспитанники школ-интернатов, приютов, специализированных школ для детей - инвалидов, например, глухих, слабо видящих и пр. [74].
Не только учителя, но и врачи, совершают со своими пациентами незаконные сексуальные действия. Так, среди всех врачебных правонарушений, совершённых в США в 1996 году, сексуальные преступления врачей против их пациентов составили 4,4%. Врачи, обвинённые в сексуальных преступлениях против их пациентов, с высокой степенью достоверности специализировались в психиатрии, детской психиатрии, акушерстве и гинекологии, в семейной практике, нежели в других специальностях; чаще всего они были немолоды [32].
Проблема педофильных действий не обошла даже церковь, при этом священнослужители достоверно чаще совершали педофильные действия по отношению к подросткам мужского пола. Есть сомнительные, явно тенденциозные в религиозном плане данные, полученные при изучении сексуальных правонарушений педофильной направленности, совершенных представителями католического духовенства, свидетельствующие, что последствия таких преступлений более благоприятны, чем в случаях совершения подобных действий со стороны лиц, не имеющих отношения к церкви [45].
При обследовании 84 осужденных за развратные действия североамериканцев, установлено, что 93% их в детстве сами подверглись сексуальным злоупотреблениям, при этом они долго заблуждались относительно поведения взрослых, думая, что это неизбежная банальность, нормальная часть детства.
При этом сексуальные правонарушители достоверно чаще развивались в более невыгодных социальных условиях, чем лица, подвергшиеся в детстве сексуальным нападениям, но не совершившими сексуальные правонарушения, став взрослыми [25].
Считается, что соотношение фиксированных педофилов к регрессивным примерно составляет 1/3 к 2/3. Фиксированные педофилы мужского пола, совершающие развратные действия менее злоупотребляют алкоголем, чем регрессивные, более вероятно пристают к мальчикам, а регрессивные - к девочкам [53].
Лица, осуждённые за развратные действия, обычно характеризуются как хронические половые правонарушители с высокой степенью вероятности рецидива (более трети, около 50%). Наибольший риск рецидива наблюдался у лиц, которые никогда не вступали в брак [43, 44]. Другими исследованиями установлено, что более трети лиц, осуждённых за совершение развратных действий и подвергшихся принудительной медицинской коррекции полового поведения, вскоре после получения свободы вновь совершали подобное половое правонарушение [62].Лечение обычно состоит из приема препаратов, снижающих уровни тестостерона, и ведет к эректильным дисфункциям. Принудительное лечение педофилии в странах Запада также заключается в так называемой "химической кастрации", снижающей уровни продукции мужских половых гормонов. Но попытки лечения сексуальных рецидивистов, как мы видим, часто безуспешны. И хотя доступные медицинские вмешательства не излечивают педофилию радикальным образом, являясь лишь симптоматическим паллиативом, многие педофилы могли бы извлечь пользу от превентивного лечения в период обострений социально неприемлемого полового влечения, что сказалось бы на уменьшении частоты сексуальных противоправных контактов с детьми.
Однако существует серьезная проблема профилактики деликтов со стороны педофилов из-за нередко неразумных требований закона и подзаконных актов, предъявляемых к врачам. Так, законы иногда обязывают врачей сообщать информацию об установленном диагнозе "педофилия" в полицию, что из-за отсутствия анонимности ведет к нежеланию людей обращаться за профилактической помощью.
В РФ также существует отлаженная сеть информирования представителей правоохранительных органов, а ст. 56 УПК РФ - "Свидетель" позволяет допросить любого врача и получить от него сведения, в принципе, являющиеся предметом врачебной тайны (ст. ст. 60 и 61 "Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан).
Поскольку полноценное эмоциональное, эротическое и сексуальное влечение к детям в нашем обществе и в настоящее время невозможно из-за общественных умонастроений и стигматизации даже соответствующих модификаций, например, использования для этого Интернета, неудовлетворенное влечение может быть источником психологических и общественных проблем.
Эти проблемы можно профилактировать путем использования системы социальной поддержки и реабилитации, а также применением социально одобряемых взаимодействий с другими педофилами [73], например, по типу функционирования обществ "анонимных алкоголиков" и им подобных. Таким образом, в задачу кризисных центров должна входить не только работа с жертвами половых посягательств, но и работа с потенциальными правонарушителями при условии строгой анонимности.
Следует добавить, что слепая трансформация данных, полученных в своеобразных культуральных условиях США, на другие культуры была бы ошибочна. В любой иной культуре необходимо проведение собственных исследований относительно сексуальных взаимодействий детей с взрослыми с учетом специфики этно-культуральных влияний.
5. Преступления против педофилов - бойлайверов (герллайверов)
Известны случаи ложных обвинений не только педофилов, но и иных людей, случайно оказавшихся в поле зрения обвинителей. В своей практике мы не так уж и редко сталкивались со случаями ложных обвинений юношей и зрелых мужчин в различного рода сексуальных злоупотреблениях при разных обстоятельствах. Эти обвинения чаще исходили со стороны добросовестно заблуждающихся родителей несовершеннолетних или малолетних лиц.
Ложные обвинения могут исходить не только от родителей ребенка, но и от самого ребенка по различным причинам. Среди них выделяются: повторение измышлений взрослых, неправильная оценка событий, сексуальные фантазии [75]. Например, в нашем случае 6-летняя девочка сходила к 40-летнему соседу в гости, где пила чай с конфетами, слушала сказку. Когда она явилась домой, ее мать, обнаружив на трусах девочки небольшое количество пятен крови, уверилась, что ребенок был изнасилован соседом, и стала расспрашивать девочку об обстоятельствах сексуального контакта, невольно внушив ей свои измышления. Девочка на допросах ничего вразумительного сказать не могла, заученно повторяла часть материнских измышлений. Девственная плева у девочки оказалась цела, телесных повреждений обнаружено не было, зато в области половых органов девочки имелись проявления острой экземы с множеством эрозий и расчесов, которые, как известно, способны кровоточить.
Одним из средств совершения различных правонарушений против педофилов является шантаж, которым пользуются в своих целях не только уголовные элементы, но даже сами дети при поддержке и по наущению старших, а также недобросовестные сотрудники правоохранительных органов.
Преступления со стороны сотрудников правоохранительных органов чрезвычайно опасны по последствиям, бывают хорошо организованы, а противоправные действия педофила спровоцированы "подставными" вариантами. При этом деяния облеченных властью преступников опасны еще физическим и психическим насилием над детьми, которое реально применяется милиционерами по отношению к детям с целью получения "нужной" информации, а также при насильственном вовлечении ребенка в их провокационно-противоправную деятельность. В некоторых странах считается вполне приемлемой провокация педофилов с помощью общения в Интернете, когда полицейский выдает себя за ребенка.
Рис. 3. Любовная сцена (мальчик держит сумку с подарком). Краснофигурная керамическая роспись (около 530 - 430 г.г. до н.э.), Оксфорд.ЛИТЕРАТУРА1.
Аристофан. Комедии / Пер. с древнегреч. - Т. 2. - М.: Искусство, 1983. - С. 16.2.
Дерягин Г.Б., Сидоров П.И., Соловьёв А.Г. Информированность детей по вопросам пола и сексуальная активность молодёжи на европейском Севере России // Сексология и сексопатология. - 2003. - № 5. - С.33-39.3.
Дерягин Г.Б., Сидоров П.И., Соловьёв А.Г. Инцест как вариант сексуального насилия // Сексология и сексопатология. - 2005. - № 1. - С.38-42.4.
Диоген Лаэртский О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. - М.: Изд-во "Мысль", 1979. - 620 с.5.
Имелинский К. Сексология и сексопатология / Пер. с польск. - М.: Медицина, 1986. - 424 с.6.
Келли Г. Основы современной сексологии / Пер. с англ. - СПб: Изд. "Питер", 2000. - 896 с.7.
Крафт-Эбинг Р. Половая психопатия, с обращением особого внимания на извращение полового чувства. - М.: Республика, 1996. - 591 с.8.
Ксенофонт. Киропедия. - М.: Наука, 1976. - 334.9.
Лихт Г. Сексуальная жизнь в Древней Греции / Пер. с англ. - М.: ЗАО Центрполиграф, 2003. - 430 с.10.
Маслов В.М., Ботнева И.Л., Васильченко Г.С. Нарушения психосексуальных ориентаций по возрасту объекта // Сексология. - М.: Медицина, 1990. - С. 427-429.11.
Мастерс У., Джонсон В., Колодни Р. Основы сексологии / Пер. с англ. - М.: Мир, 1998. - 692 с.12.
Платон. Пир // Собрание сочинений в 4 т. - М.: Изд-во "Мысль", 1993. - Т.2. - С.81-134.13.
Платон. Законы // Собрание сочинений в 4 т. - М.: Изд-во "Мысль", 1994. - Т.4 - С.71-437.14.
Райх В. Сексуальная революция / Пер. с нем. - СПб-М.: "Университетская книга", АСТ, 1997. - 352 с.15.
Старович З. Судебная сексология / Пер. с польск. - М.: Юрид.лит., 1991. - 336 с.16.
Страбон География в 17 книгах. - М.: НИЦ "Ладомир", 1994. - 943 с.17.
Тэннэхилл Р. Секс в истории / Пер. с англ. - М.: КРОН-ПРЕСС, 1995. - 400 с.18.
Angelides S. Historicizing affect, psychoanalyzing history: pedophilia and the discourse of child sexuality // J. Homosex. - 2003. - Vol. 46, N 1-2. - P. 79-109.19.
Baldwin J.D., Baldwin J.I. The socialization of homosexuality and heterosexuality in a non-Western society // Arch. Sex. Behav. - 1989. - Feb. - Vol.18, N 1. - P.13-29.20.
Banning A. Mother-son incest: confronting a prejudice // Child. Abuse Negl. - 1989. - Vol.13, N 4. - P.563-570.21.
Bauserman R., Rind B. Psychological correlates of male child and adolescent sexual experiences with adults: a review of the nonclinical literature // Arch. Sex. Behav. - 1997. - Apr. - Vol. 26, N 2. - P. 105-141.22.
Bleibtreu-Ehrenberg G. Pederasty among primitives: institutionalized initiation and cultic prostitution // J. Homosex. - 1990. - Vol.20, N 1-2. - P.13-30.23.
Bramblett J.R., Darling C.A. Sexual contacts: experiences, thoughts, and fantasies of adult male survivors of child sexual abuse // J. Sex. Marital. Ther. - 1997. - Vol.23, N 4. - P.305-316.24.
Briere J., Runtz M. University males' sexual interest in children: predicting potential indices of "pedophilia" in a nonforensic sample // Child. Abuse Negl. - 1989. - Vol.13, N 1. - P.65-75.25.
Briggs F., Hawkins R. A comparison of the childhood experiences of convicted male child molesters and men who were sexually abused in childhood and claimed to be nonoffenders // Child. Abuse Negl. - 1996. - Mar. - Vol.20, N 3. - P.221-233.26.
Brongersma E. Boy-lovers and their influence on boys: distorted research and anecdotal observations // J. Homosex. - 1990. - Vol.20, N 1-2. - P.145-173.27.
Cameron P., Cameron K. Do homosexual teachers pose a risk to pupils? // J. Psychol. - 1996. - Nov. - Vol.130, N 6. - P.603-613.28.
Chan A.O., Lim L.E., Ong S.H. A review of outrage of modesty offenders remanded in a state mental hospital // Med. Sci. Law. - 1997. - Oct. - Vol.37, N 4. - P.349-352.29.
Chevalier-Skolnikoff S. Homosexual behavior in a laboratory group of stumptail monkeys (Macaca arctoides): forms, contexts, and possible social functions // Arch. Sex. Behav. - 1976. - Nov. - Vol.5, N 6. - P. 511-527.30.
Cohen L.J., Gans S.W., McGeoch P.G., Poznansky O., Itskovich Y., Murphy S., Klein E., Cullen K., Galynker I.I. Impulsive personality traits in male pedophiles versus healthy controls: is pedophilia an impulsive-aggressive disorder?// Compr. Psychiatry. - 2002. - Mar-Apr. - Vol. 43, N 2. - P. 127-134.31.
Crompton L. Jeremy Bentham's essay on "Paederasty". Part 2 // J. Homosex. - 1978. - Vol.4, N 1. - P.91-107.32.
Dehlendorf C.E., Wolfe S.M. Physicians disciplined for sex-related offenses // JAMA. - 1998. - Jun 17; Vol.279, N 23. - P.1883-1888.33.
Evans-Pritchard E.E. Sexual inversion among the Azande // Am. Anthropol. - 1970. - Vol.72. - P.1428-1434.34.
Ford C.S., Beach F. A. Patterns of sexual behavior. - New York: Harper & Brothers, 1951.35. Freund K., Watson R., Dickey R. Does sexual abuse in childhood cause pedophilia: an exploratory study // Arch. Sex. Behav. - 1990. - Dec. - Vol.19, N 6. - P.557-568.36.
Fuller A.K. Child molestation and pedophilia. An overview for the physician // JAMA. - 1989. - Jan 27. - Vol. 261, N 4. - P. 602-606.37.
Gaffney G.R., Lurie S.F., Berlin F.S. Is there familial transmission of pedophilia? // J. Nerv. Ment. Dis. - 1984. - Sep. - Vol.172, N 9. - P.546-548.38.
Galli V. McElroy S., Soutullo C., Kizer D., Raute N., Keck P., McConville B. The psychiatric diagnoses of twenty-two adolescents who have sexually molested other children // Compr. Psychiatry. - 1999. - Mar-Apr. - Vol.40, N 2. - P.85-88.39.
Gray J.P. Growing yams and men: an interpretation of Kimam male ritualized homosexual behavior // J. Homosex. - 1985. - Vol.11, N 3-4. - P.55-68.40.
Green R. Is pedophilia a mental disorder? // Arch. Sex. Behav. - 2002. - Dec. - Vol. 31, N 6. - P. 467-471; discussion - P. 479-510.41.
Greenberg D.M., Bradford J.M., Curry S. A comparison of sexual victimization in the childhoods of pedophiles and hebephiles // J. Forensic Sci. - 1993. - Mar. - Vol.38, N 2. - P.432-436.42.
Harrison P., Strangeway P., McCann J., Catalan J. Paedophilia and hyperprolactinaemia // Br. J. Psychiatry. - 1989. - Dec. - Vol.155. - P.847-848.43.
Harry B., Pierson T., Kuznetsov A. Correlates of sex offender and offense traits by victim age // J. Forensic Sci. - 1993. - Sep. - Vol. 38, N 5. - P. 1068-1074.44.
Hanson R.K., Steffy R.A., Gauthier R. Long-term recidivism of child molesters // J. Consult. Clin. Psychol. - 1993. - Aug. - Vol. 61, N 4. - P. 646-652.45.
Haywood T.W., Kravitz H.M., Grossman L.S., Wasyliw O.E., Hardy D.W. Psychological aspects of sexual functioning among cleric and noncleric alleged sex offenders // Child. Abuse Negl. - 1996. - Jun. - Vol.20, N 6. - P.527-536.46.
Herdt G.H. A comment on cultural attributes and fluidity of bisexuality // J. Homosex. - 1984. - Winter. - Vol. 10, N 3-4. - P. 53-61.47.
Herdt G.H., Stoller R.J. Commentary to "The socialization of homosexuality and heterosexuality in a non-Western society // Arch. Sex. Behav. - 1989. - Feb. - Vol. 18, N 1. - P. 31-34.48.
Herdt G. Representations of homosexuality: an essay on cultural ontology and historical comparison. Part I // J. Hist. Sex. - 1991. - Jan. - Vol. 1, N 3. - P. 481-504.49.
Herdt G. Representations of homosexuality: an essay on cultural ontology and historical comparison. Part II // J. Hist. Sex. - 1991. - Apr. - Vol. 1, N 4. - P. 603-632.50.
Herdt G. Male birth-giving in the cultural imagination of the Sambia // Psychoanal. Rev. - 1997. - Apr. - Vol.84, N 2. - P.217-226.51.
Herdt G., McClintock M. The magical age of 10 // Arch. Sex. Behav. - 2000. - Dec. - Vol. 29, N 6. - P. 587-606.52.
Johnson R.L., Shrier D. Past sexual victimization by females of male patients in an adolescent medicine clinic population // Am. J. Psychiatry. - 1987. - May. - Vol. 144, N 5. - P. 650-652.53.
Johnston F.A., Johnston S.A. A cognitive approach to validation of the fixated-regressed typology of child molesters // J. Clin. Psychol. - 1997. - Jun. - Vol.53, N 4. - P.361-368.54.
Katz R.C. Psychosocial adjustment in adolescent child molesters // Child. Abuse Negl. - 1990. - Vol.14, N 4. - P.567-575.55.
Maasen T. Man-boy friendships on trial: on the shift in the discourse on boy love in the early twentieth century // J. Homosex. - 1990. - Vol.20, N 1-2. - P.47-70.56.
Maddocks A., Griffiths L., Antao V. Detecting child sexual abuse in general practice: a retrospective case-control study from Wales // Scand. J. Prim. Health. Care. - 1999. - Vol. 17, N 4. - P. 210-214.57.
McConaghy N. Paedophilia: a review of the evidence // Aust. N. Z. J. Psychiatry. - 1998. - Apr. - Vol.32, N 2. - P.252-265; discussion 266-267.58.
Mirkin H. The pattern of sexual politics: feminism, homosexuality and pedophilia // J. Homosex. - 1999. - Vol.37, N 2. - P.1-24.59.
Morris RJ. Aikane: accounts of Hawaiian same-sex relationships in the journals of Captain Cook's Third Voyage (1776-80) // J. Homosex. - 1990. - Vol.19, N 4. - P.21-54.60.
Murray J.B. Psychological profile of pedophiles and child molesters // J. Psychol. - 2000. - Vol.134, N 2. - P.211-224.61.
Rada R.T. Alcoholism and the child molester // Ann. N. Y. Acad. Sci. - 1976. - Vol.273. - P.492-496.62.
Rice M.E., Quinsey V.L., Harris G.T. Sexual recidivism among child molesters released from a maximum security psychiatric institution // J. Consult. Clin. Psychol. - 1991. - Jun. - Vol.59, N 3. - P.381-386.63.
Rind B. Gay and bisexual adolescent boys' sexual experiences with men: an empirical examination of psychological correlates in a nonclinical sample // Arch. Sex. Behav. - 2001. - Aug. - Vol. 30, N 4. - P. 345-368.64.
Rowan E.L., Rowan J.B., Langelier P. Women who molest children // Bull. Am. Acad. Psychiatry Law. - 1990. - Vol.18, N 1. - P.79-83.65.
Shostakovich B.V., Smirnova L.K., Tkachenko A.A., Ushakova I.M., Kartelishev A.V., Nikolaeva T.N. A comparative evaluation of the biochemical and psychopathological characteristics in subjects with signs of pedophilia // Zh. Nevropatol. Psikhiatr. Im. S. S. Korsakova. - 1992. - Vol.92, N 5-12. - P.83-88.66.
Smiljanich K., Briere J. Self-reported sexual interest in children: sex differences and psychosocial correlates in a university sample // Violence Vict. - 1996. - Vol.11, N 1. - P.39-50.67.
Spencer M., Dunklee P. Sexual abuse of boys // Pediatrics. - 1986. - Jul. - Vol.78, N 1. - P.133-138.68.
Stoller R.J., Herdt G.H. The development of masculinity: a cross-cultural contribution // J. Am. Psychoanal. Assoc. - 1982. - Vol. 30, N 1. - P. 29-59.69.
Stoller R.J., Herdt G.H. Theories of origins of male homosexuality. A cross-cultural look // Arch. Gen. Psychiatry. - 1985. - Apr. - Vol.42, N 4. - P.399-404.70.
Suggs R. Sex and personality in the Marquesas: A discussion of the Linton-Kardiner report // Human Sex. Behav. - 1971. - P.163-186.71.
Tichy P. Falopletysmograficke nalezy u pachatelu pedofilne exhibicionistickych deliktu // Cas. Lek. Cesk. - 1996. - Vol.135, N 16. - P.521-524.72.
Tyler R.P., Stone L.E. Child pornography: perpetuating the sexual victimization of children // Child Abuse Negl. - 1985. - Vol.9, N 3. - P.313-318.73.
Van Zessen G. A model for group counseling with male pedophiles // J. Homosex. - 1990. - Vol.20, N 1-2. - P.189-198.74.
Vernon M., Miller K.R. Issues in the sexual molestation of deaf youth // Am. Ann. Deaf. - 2002. - Dec. - Vol. 147, N 5. - P. 28-36.75.
Yates A., Musty T. Preschool children's erroneous allegations of sexual molestation // Am. J. Psychiatry. - 1988. - Aug. - Vol.145, N 8. - P.989-992.76.
Young de M. The indignant page: techniques of neutralization in the publications of pedophile organizations // Child. Abuse Negl. - 1988. - Vol.12, N 4. - P.583-591
http://fotorok.3bb.ru/viewtopic.php?id=7
Комментариев нет:
Отправить комментарий